Притяженье Усы
На месте «будущего» Переволокского гидроузла, 1960-е. Слева направо: первый секретарь Куйбышевского обкома КПСС Владимир Орлов, бывший начальник Куйбышевгидростроя Иван Комзин, главный инженер КГС Алексей Трегубов, начальник строительного управления Николай Семизоров. На заднем плане – церковь Покрова Пресвятой Богородицы в селе Переволоки. Фото из книги «Вечный двигатель. Волжско-Камский гидроэнергетический каскад: вчера, сегодня, завтра».
Когда я думаю про эти места, вспоминается песня из документального фильма «Обычный космос» – наверняка слышали: «Как безмерно оно, притяженье земли…» И действительно, для меня здесь, в этом уголке галактики (да что там – Вселенной!), собрано всё самое притягательно-земное: и поля, и печальные ракиты, и дороги, «по которым мы в детстве прошли». Конечно же, я про Усу. Про нее, родную.
Пропадательная сила
Не счесть, сколько раз пройден путь от берёзовского причала (до которого, груженые рюкзаками, мы доплывали на омике) через долгое пшеничное поле и сосновый бор к роскошным песчаным пляжам Усинского залива. Сколько ухи съедено, чая с душицей и зверобоем выпито. Здесь мы проводили летние выходные и часть родительских отпусков. Здесь прощались с детством после школьного выпускного. Была и рыбалка, и грибные вылазки, во время одной из которых мы с женой чуть было не заблудились. (И тем самым лишний раз убедились: скрыться в таких лесах казакам-разбойникам, которыми веками славились эти места, ничего не стоило…)
Уса действительно обладает невероятной притягательной силой. И даже, я бы сказал, пропадательной. Многие тольяттинцы пропадали здесь летами, изредка выезжая в город за продуктами, спичками и снастями. Помнится, в одну из таких поездок отец представил меня, мальчишку, сызмала зачитывавшегося «Юным натуралистом», редкому знатоку жигулевской флоры и фауны, «главному ученому» заповедника Константину Кудинову (с которым познакомился еще в молодости, возможно, во время кругосветки). Константин Андреевич любил отдыхать на Усе. Где-то неподалеку, как я потом узнал из книг Евгения Астахова (знакомого мне тогда как автора детской книжки «Ботфорты капитана Штормштиля»), был летний лагерь, в котором можно было встретить председателя тольяттинского горисполкома Бориса Кашунина, при первой же возможности бежавшего в эти райские места от городской суеты…
Время от времени ностальгируют по усинским пляжам, ягодным полянам и «рыбным ловлям» и многие мои знакомые, коллеги, герои моих материалов.
К примеру, Олимпиада Фёклина – старейшая тольяттинская учительница, племянница знаменитого председателя ставропольского колхоза «Правда», Героя Социалистического Труда Николая Макарова. Она любит вспоминать, как на «рыболовецком сейнере», принадлежавшем ее супругу (а это был «огромный катер с машинным отделением, большой каютой, а на корму можно было загнать «жигуленок»), с сыном и друзьями семьи переправлялись на Усу и разбивали лагерь на весь месяц на ее песчаном левом берегу. (Я специально уточнил: дело было в конце 1950-х и 1960-х годах, уже после того, как некогда обычное устье Усы превратилось в широкий залив Куйбышевского-Жигулевского водохранилища-моря.)
Многих притягивает и скалистый правый. Та же Олимпиада Евгеньевна вспоминает, как поднимались на крутой склон Усинского кургана – горы Лепешки и собирали горную (дикую, степную) вишню. Чтобы затем в своем левобережном лагере сварить из нее на костре варенье…
Это я к тому, что не один такой. Это подтверждает даже…
…«Наскальная живопись»
Помните, как тяжело пережила Европа аномально жаркое лето 2022 года, когда высохли даже крупные реки? Иссякший Рейн, например, явил миру веками спрятанные под толщей вод суда древних мореходов, наскальные письмена предков и прочие свидетельства давно минувших эпох.
В этом плане и мы не лыком шиты, скажу я вам. Волга, превращенная в прошлом столетии в каскад водохранилищ, тоже хранит немало тайн. Немало интересного, как мне представляется, могли бы отыскать любители древностей и под толщей вод в Усинском заливе…
Была у путешественников, туристов, кругосветчиков такая традиция – оставлять автографы на стене Усинского кургана, которая когда-то, до создания водохранилища, тянулась почти на полкилометра и достигала местами высоты 80 метров. «По старинному обычаю путешественники делают на отвесном склоне кургана разноцветными красками разные надписи, – свидетельствовал замечательный самарский краевед Михаил Емельянов в своей книге-путеводителе («Самарская Лука и Жигули». – Куйбышев, 1955). – Число таких надписей достигает трех тысяч».
Вода поднялась на 28 метров, но писать не перестали. Уже «на новом уровне». Например, в один прекрасный день на стене появилась надпись «Липочка» – так звали Олимпиаду Евгеньевну в детстве. «Сбылась моя мечта», – признаётся она.
Многие успели поучаствовать в возрождении традиции. Но настали другие времена. Море – это вам не мирно текущая речка, особенно искусственное море, которое совсем не щадит берега. И известняк каменноугольного периода – не алмаз и даже не гранит или базальт. Считаных лет хватило, чтобы «природный холст», на котором могло бы появиться еще немало надписей, был напрочь изгрызен стихией…
Туристический комплекс «Богатырская слобода» на берегу Усы. Автор проекта – тольяттинский художник Виктор Петров (5 декабря 1941 – 7 сентября 2023).
Да здравствует прогресс!
К счастью, не все мечты сбываются. Взять, допустим, мечту начальника строительства Куйбышевской (Жигулевской) ГЭС Ивана Комзина. Ему (да не ему одному) мечталось реализовать давнюю идею первого русского академика Ивана Лепёхина, предложившего когда-то спрямить судоходный путь, прорыв канал на переволокском «перешейке». Мало того – построить в этом соблазнительном месте еще одну мощную гидроэлектростанцию.
«Выйдешь на катере в устье Усы, впадающей в Волгу чуть выше гидроузла, и перед тобой почти зримо возникает в голубой дали грандиозная перспектива новой, почти такой же по мощности, еще одной Куйбышевской ГЭС, – писал Комзин в книге «Это и есть счастье» (М.: Молодая гвардия, 1959). – Если полноводная, поднятая на двадцать восемь метров Уса отделена узкой полоской земли от Волги в ее нижнем течении, то почему бы не прорвать переволок и не использовать двадцативосьмиметровый перепад? Мечта гидростроителя: приди к готовой, естественной перемычке, построй гидростанцию и пропусти воду! Вот и будет второй гигант…»
К счастью, мечта, которой этот неисправимый «преобразователь природы» буквально грезил («спит и видит», как писали современники), не сбылась: областные власти зарубили этот проект, сославшись на угрозу ухудшения санитарного состояния водохранилища в районе Самары в случае реализации этого проекта.
Как-то тихо рассосался и другой мегазамысел – построить здесь крупнейшую в стране ГРЭС. Сначала (и об этом писали в газетах 1962 года) ее хотели построить в районе Сусканского залива, а позднее – почему-то уже в районе Переволок. При этом, как обычно, доверчивому читателю были обещаны умопомрачительные перспективы «коренных преобразований». Как писал автор заметки об очередном начинании Куйбышевгидростроя (ставропольская городская газета «За коммунизм» от 8 декабря 1963 г.), «строительство у села Переволоки день ото дня обретает новую силу, получает всё больший размах». Но, к счастью, на этом всё и закончилось.
Были даже попытки построить здесь город. «В 1556 году, – читаем у упомянутого выше краеведа Михаила Емельянова, – Иван Грозный предполагал на месте Переволок построить город, о чем его просил также и ногайский хан. (Хан Ногайской Орды был вынужден признать себя «со всеми ногаями» подданным русского царя в 1561 году, после присоединения к России Казани и Астрахани. – Прим. ред.) Затянувшаяся ливонская война, однако, помешала этому».
А может, хорошо, что и этот план рухнул? Иначе, сдается мне, наш удивительный уголок Вселенной лишился бы своей притягательной силы уже давным-давно…
Только не подумайте, что я враг прогресса. Именно он, прогресс, а не вооруженные до зубов отряды, посылаемые сюда для «поимки и искоренения» разбойников, помог избавить эти места от вековой дурной славы. По версии известного знатока истории и обычаев жителей Самарской Луки Юрия Рощевского, разбойничий «бизнес» умер, когда на смену тихоходным деревянным судам пришли быстрые пароходы, оббитые железом: попробуй-ка догони да зацепись за него багром. Привыкшим к легкой наживе пришлось искать более мирные формы заработка, в частности заняться земледелием.
В итоге, как справедливо отметил Емельянов, «лодки туристов спокойно плывут по тихой воде когда-то «разбойничьей» Усы».
Сергей Мельник
