…Красивый кинжал, правда? Хотя правильнее назвать его акинаком – таким оружием когда-то пользовались скифы. Железное обоюдоострое лезвие, рукоятка украшена волютой – символом распускающейся почки. Только слишком маленькая эта рукоятка – как будто специально для детской ручки сделана. Или для женской. Скорее всего, так и было. И это всего лишь одна из загадок, которую хранит в себе древний музейный экспонат.
Специальный корреспондент «Ставрополя-на-Волге» вернулся из пресс-тура в соседний Красноярский район.
Молодецкий курган в вечной связке с Девьей горой – место намоленное. И напетое (сами знаете про Захаровский слёт). Именно здесь, у подножия Молодецкого, у костра, под звуки гитары и бардовские песни прошла значительная часть моего турпоходного детства…
В зале «Лаборатория» на экспозиции «Ставрополь-Тольятти. XX век» в нашем музее выставлена целая коллекция стеклянных колб, запаянных парафином. На круглых боках – этикетки с полустертыми надписями. Внутри – густая темная жидкость. Колбы похожи друг на друга, как близнецы, жидкость как будто тоже везде одинаковая. Но это на первый взгляд. На самом деле в музейной витрине сконцентрировалась история длиной почти в полмиллиона лет.
В прошлом году незаметно прошел 140-й юбилей одного очень важного для ставропольчан документа – «Лесоустроительной инструкции» от 1883 года, где основа лесоустройства не потребление, а забота. Лесовод сначала должен решить, как улучшить состояние насаждений, а уж потом считать, сколько можно вырубить. Автором этой концепции был талантливый ученый, прогрессивный лесовод Нестор Карлович Генко. Он ушел из жизни 120 лет назад.
Сегодня много говорят о необходимости развивать внутренний туризм. Именно для этого, кто не знает, в 2022 году в России был запущен национальный проект «Туризм и индустрия гостеприимства». Тринадцатый по счету – но кто сказал, что не счастливый? Ведь дело бесспорно нужное, и очевидно, что нашему региону здесь, что называется, карты в руки – карты туристических маршрутов, исхоженных многими поколениями самарцев, ставропольчан, тольяттинцев. Об этом – моя новая авторская рубрика.
На днях российские нефтяники отметят 80 лет «второго Баку в Жигулях» – воистину исторического события, которое по праву вошло во все учебники.
Однажды в жаркий июльский день дачница из села Аскулы вдруг почувствовала себя неважно. С трудом дошла до дома, но голова закружилась, и женщина в полуобмороке опустилась на пол. Вдруг дверь распахнулась, и на пороге, загораживая собой весь проем, выросла огромная фигура. Длинные спутанные волосы свисали до самого пола, закрывая лицо. Гостья размахивала руками и что-то сердито кричала, но перепуганная дачница не смогла разобрать ни слова. Очнулась только тогда, когда странной тетки и след простыл.
Поговорим сегодня об арийцах. Нет¸ расистские бредни нацистов вспоминать не будем. И современные неоязычники со сказками о «славяно-ариях» тоже пусть идут в другую дверь. Речь о реальных людях, которые на самом деле жили на берегах Волги примерно 2,5-5 тысяч лет тому назад.
В следующем мае мы отметим 80-летие Победы. Практически в каждой семье есть что вспомнить и рассказать о тех, кто, нередко ценой жизни, принес нам тогда долгожданный мир. Одно из писем с такой историей прислала в редакцию учительница с сорокалетним стажем, а ныне пенсионерка из села Выселки Гельфия Мердеева. В свое время она преподавала краеведение, вместе с учениками и коллегами вела поисковую работу, и в ее домашнем архиве сохранилось немало документов, касающихся судеб односельчан – участников Великой Отечественной. И это письмо, как выражались когда-то, «позвало в дорогу».
«…Это был настоящий рай…» – писал в своей «Автобиографии» о пребывании в волжском Ставрополе замечательный поэт Александр Ширяевец (14 апреля 1887 – 15 мая 1924). Вчера было 100 лет со дня смерти нашего выдающегося земляка. О том, чем дорога нам память об этом самородке, которого его друг Сергей Есенин называл «баюн Жигулей и Волги», рассказывает исследователь творчества поэта, член Международного есенинского общества «Радуница» Елена Койнова.
Начинаться могла эта история примерно так:
– Деда, а правда, что ты, когда молодой был, на единорогов охотился?
– Да что ты, внучек, я их в глаза не видел, повывелись они давным-давно. Зато мой дед слышал, как его дед рассказывал, как его дед рассказывал, как дед его деда охотился.
– А какие они были, единороги?
– Да на быка или вот на эту лошадь похожи, которую мы едим. Только огромные, могучие, страшные, и рог у них торчал один прямо изо лба! Много охотников погубили эти чудища…