Любим мы апеллировать к «дедовским методам». Где-то это уместно, но не в нашей профессии. «С лейкой и блокнотом» – хорошо, но еще лучше – с диктофоном или видеокамерой. Разве заменит что-то живые воспоминания, записанные на пленку или цифру? Манера речи, эмоции, интонации, полутона – как без них?

Трудно представить, что каких-нибудь 300 лет назад наш край все еще оставался «неизвестной землей» в глазах всего научного сообщества. Да и ненаучного тоже. Систематическое исследование Среднего Поволжья началось только к середине XVIII века. В то время Академия наук снарядила несколько экспедиций, которые прошли по самым дальним уголкам Российского государства: Поволжью, Уралу, Сибири и Дальнему Востоку. Путешественники собирали гербарии, описывали горные породы и животных, а заодно интересовались обычаями «малых народов». Осенью 1768 года город Ставрополь и его окрестности посетили руководители первой академической экспедиции Петр Паллас, Иван Лепёхин и Иоганн Фальк.

Можете спорить, дорогие читатели, но всё-таки есть на Самарской Луке какая-то необъяснимая сила, которая побуждает местных жителей измышлять огромное количество волшебных персонажей и фантастических сюжетов. Одни из них так или иначе перекликаются с общеизвестными фольклорными мотивами, но определенная часть совершенно уникальна. Про шишиг и прочих лесных духов мы уже говорили. А вот, к примеру, летающие огненные шары – пока что непостижимая загадка. И, судя по всему, появилась она не вчера, а давным-давно.

До 40 животных разом содержатся в приюте «Дом Айболита» национального парка «Самарская Лука». Лисы и зайцы, кабаны и косули, орлы-могильники и ушастые совы…

А вот случаи обнаружения благородных оленей, как сообщил замдиректора по научной деятельности нацпарка Станислав Головатюк, здесь начали фиксироваться около семи лет назад. Визуально. В 2021-м их следы официально «засветились» в зоне проведения зимних маршрутных учетов. Со следующего года благородный олень был добавлен к тем 14 видам млекопитающих, чья численность учитывалась ранее.

Когда я думаю про эти места, вспоминается песня из документального фильма «Обычный космос» – наверняка слышали: «Как безмерно оно, притяженье земли…» И действительно, для меня здесь, в этом уголке галактики (да что там – Вселенной!), собрано всё самое притягательно-земное: и поля, и печальные ракиты, и дороги, «по которым мы в детстве прошли». Конечно же, я про Усу. Про нее, родную.

…Красивый кинжал, правда? Хотя правильнее назвать его акинаком – таким оружием когда-то пользовались скифы. Железное обоюдоострое лезвие, рукоятка украшена волютой – символом распускающейся почки. Только слишком маленькая эта рукоятка – как будто специально для детской ручки сделана. Или для женской. Скорее всего, так и было. И это всего лишь одна из загадок, которую хранит в себе древний музейный экспонат.

Специальный корреспондент «Ставрополя-на-Волге» вернулся из пресс-тура в соседний Красноярский район.

Молодецкий курган в вечной связке с Девьей горой – место намоленное. И напетое (сами знаете про Захаровский слёт). Именно здесь, у подножия Молодецкого, у костра, под звуки гитары и бардовские песни прошла значительная часть моего турпоходного детства…

В зале «Лаборатория» на экспозиции «Ставрополь-Тольятти. XX век» в нашем музее выставлена целая коллекция стеклянных колб, запаянных парафином. На круглых боках – этикетки с полустертыми надписями. Внутри – густая темная жидкость. Колбы похожи друг на друга, как близнецы, жидкость как будто тоже везде одинаковая. Но это на первый взгляд. На самом деле в музейной витрине сконцентрировалась история длиной почти в полмиллиона лет.

В прошлом году незаметно прошел 140-й юбилей одного очень важного для ставропольчан документа – «Лесоустроительной инструкции» от 1883 года, где основа лесоустройства не потребление, а забота. Лесовод сначала должен решить, как улучшить состояние насаждений, а уж потом считать, сколько можно вырубить. Автором этой концепции был талантливый ученый, прогрессивный лесовод Нестор Карлович Генко. Он ушел из жизни 120 лет назад.

Сегодня много говорят о необходимости развивать внутренний туризм. Именно для этого, кто не знает, в 2022 году в России был запущен национальный проект «Туризм и индустрия гостеприимства». Тринадцатый по счету – но кто сказал, что не счастливый? Ведь дело бесспорно нужное, и очевидно, что нашему региону здесь, что называется, карты в руки – карты туристических маршрутов, исхоженных многими поколениями самарцев, ставропольчан, тольяттинцев. Об этом – моя новая авторская рубрика.

На днях российские нефтяники отметят 80 лет «второго Баку в Жигулях» – воистину исторического события, которое по праву вошло во все учебники.

Однажды в жаркий июльский день дачница из села Аскулы вдруг почувствовала себя неважно. С трудом дошла до дома, но голова закружилась, и женщина в полуобмороке опустилась на пол. Вдруг дверь распахнулась, и на пороге, загораживая собой весь проем, выросла огромная фигура. Длинные спутанные волосы свисали до самого пола, закрывая лицо. Гостья размахивала руками и что-то сердито кричала, но перепуганная дачница не смогла разобрать ни слова. Очнулась только тогда, когда странной тетки и след простыл.

Поговорим сегодня об арийцах. Нет¸ расистские бредни нацистов вспоминать не будем. И современные неоязычники со сказками о «славяно-ариях» тоже пусть идут в другую дверь. Речь о реальных людях, которые на самом деле жили на берегах Волги примерно 2,5-5 тысяч лет тому назад.

В следующем мае мы отметим 80-летие Победы. Практически в каждой семье есть что вспомнить и рассказать о тех, кто, нередко ценой жизни, принес нам тогда долгожданный мир. Одно из писем с такой историей прислала в редакцию учительница с сорокалетним стажем, а ныне пенсионерка из села Выселки Гельфия Мердеева. В свое время она преподавала краеведение, вместе с учениками и коллегами вела поисковую работу, и в ее домашнем архиве сохранилось немало документов, касающихся судеб односельчан – участников Великой Отечественной. И это письмо, как выражались когда-то, «позвало в дорогу».

«…Это был настоящий рай…» – писал в своей «Автобиографии» о пребывании в волжском Ставрополе замечательный поэт Александр Ширяевец (14 апреля 1887 – 15 мая 1924). Вчера было 100 лет со дня смерти нашего выдающегося земляка. О том, чем дорога нам память об этом самородке, которого его друг Сергей Есенин называл «баюн Жигулей и Волги», рассказывает исследователь творчества поэта, член Международного есенинского общества «Радуница» Елена Койнова.

Начинаться могла эта история примерно так:

– Деда, а правда, что ты, когда молодой был, на единорогов охотился?

– Да что ты, внучек, я их в глаза не видел, повывелись они давным-давно. Зато мой дед слышал, как его дед рассказывал, как его дед рассказывал, как дед его деда охотился.

– А какие они были, единороги?

– Да на быка или вот на эту лошадь похожи, которую мы едим. Только огромные, могучие, страшные, и рог у них торчал один прямо изо лба! Много охотников погубили эти чудища…