Коси, коса, пока роса…
Пошла вторая половина июля – самая напряженная, самая страдная пора. Тут и разгар сенокоса, тут и жатва озимых на носу.
Вот уж что страдное, то страдное дело – сеноуборка. Это ведь только в стихах: «Коси, коса, пока роса. Роса долой – и мы домой!» А на самом-то деле с раннего-раннего утра как за косу-то взялся, так и до позднего вечера, знай, маши ею. Это – мужицкая работа. А бабья – валки ворошить да в копны их собирать, чтоб под вечер эти копёшки в стога сметать.А там, даст бог, удастся на лошадке или на грузовичке домой привезти и на сушило или в сенник это сенцо, вот уж воистину не покладая рук, уже затемно вилами перетаскать. И вот ведь как нередко бывало, смечем сенцо-то запоздно-запоздно в стог околь дома или в сенник упрячем – дождик как приударит, да как примется лить на сутки и более. У кого или сил не достало, или по беспечности и лени (всяко бывало) – у того оно в валках да и в копёшках даже все аж почернеет и гнить начнет – давай по новой коси. А посему у земляков моих об эту страдную пору такая в ходу поговорка была: «Как украли!» Это когда сенцо-то до дождя с лугов доставили и припутили его. Ну то бишь (не у Господа Бога, конечно, а у матушки-природы!) как бы украли-то (знать, неповыветрилась из их сердечек волжских казаков стеньки-разинская заквасочка-то!).
14 июля – летние Кузьминки
Это был в старину как бы день 8 Марта. Только отмечали его сельские бабёночки наусобицу, то бишь без мужиков. Собирали вскладчину стол (соседки, родственницы или еще и по девичьим временам подружки). Пригубят по стакашку бражки или пивка домашнего, а разговоров, разговоров-то – до полуночи! То-то, поди, икалось в этот вечер мужикам, когда им во этой во «беседе» косточки перемывали…Когда еще вот так-то собраться доведется? Разве что на осеннего Сергия, когда так же вот соборно капусту рубить будут.
14 июля – вот оно настоящее-то начало июля (первое число по старому стилю)!
«В июле на дворе пусто, да на поле густо». Хлеба-то колоситься начинают! Это ли не радостная картина для крестьянина?!
Вот еще какое наблюдение народное: «Март, апрель, май вино (пиво) в бочках сушат («разрешали» себе наши предки и на Масленицу, и на Святую, и на Троицу!), а июль, август, сентябрь, октябрь хозяина крушат». В страду селянину не до выпивки было. Рассказывали, в лавке нашего местного купца Чукина за время страдыбутыли и бутылки с «горькой» пылью покрывались! И то сказать, какой ты работник с похмелья, например, на покосе, когда, повторюсь, армейские годы вспоминая, ты в цепи косцов уступом вправо с косой идешь (будто в составе стрелкового взвода в атаку уступом вправо-то!). Чуть замешкался – сзади орут: «Пошевеливайся, а то пятки подрежу (косой)!».
«Июль, август, сентябрь – каторга-матовка, да после будет мятовка» (сладкая мятная лепешечка пшеничная: вкусню-ющая – ум отъешь!).
«Плясала бы баба, да макушка лета настала». Какая тут пляска – помолиться-то как следует недосуг: и по дому, и в огороде, и во поле работы невпроворот. А тут еще за полевой клубничкой сбегать бы надо. Уж больно зимой пироги с ней вкусные. А духмяные – аж голова кружится!
Не позавидуешь в страдную пору и отцу семейства, которому и самому вот уж воистину трудовые подвиги совершать, но и воодушевлять, а то и понуждать на это своих домашних.
Отцы ведь как на дочерей? Вставай-де, соня, эка, расспалась, аж опухла вся! А мать обязательно заступится за дочку: «Пусть, пока у родной мамоньки, понежится, а то замуж выйдет – не до сна будет!». Ну от таких слов отцовское сердечко и смягчится. Но только не в страдную пору!..
17 июля – Андрей
«На Андрея озими в наливах дошли, а батюшка овес до половины дорос».
18 июля – «На Афанасия Афонского месяц на исходе играет – к урожаю»
Ох, как хотелось утешить себя селянину приметами-то!
Вот ведь незадача какая: культурные растения никак оклематься по-настоящему не могут, а сорняки прут и прут. Ты их намедни вырвал с корнем, руки все исколол, но прополол любимые грядки, а через день-другой, глянь, опять гроза, опять ливень – и весь огород снова в зарослях.
Раздел ведет Анатолий Солонецкий
