Здравствуй, дедушка леший!
17 октября – Ерофей
Даль предупреждает: «На Ерофея лешие пропадают, они ломают деревья, гоняют зверей и проваливаются. Крестьяне в лес не ходят: леший бесится».
Почему именно об эту пору лешаки так буйствуют и злобствуют, а не весной или летом, например? А потому, что «безработными» остаются. С кем им «работать»-то, ежели с этого времени люди перестают в лес ходить? Не с животными же. Да и многие из них уже на зиму залегли. А с быстроногими волками, лисами да зайцами не больно-то позабавляешься. Ску-учно теперь в лесу-то становится.
Ну, заявится мужик на лошади по дрова – то-то радость с ним, охламоном дремучим, возиться! Ну, спустишь ему на голову сук (якобы сам свалился) – и все развлечение. Вот напоследок и резвятся.
Наш земляк Борис Ширяев в своей «Неугасимой лампаде» повествует:
«Ученые люди говорят – лешего нет, одна выдумка. А ты ночуй в глухом лесу: и услышишь, и увидишь. Днем-то он спит, а ночью хозяйство свое блюдет, осматривает. Встретишь – иди к нему без страха, но с вежливостью шапку скинь, скажи:
– Здравствуй, дедушка Когтев!
И ничего тебе не будет»…
Вот как писал Владимир свет-Иваныч в своих «Письмах о Хивинском походе»: «Не верьте, если кто вам скажет, что в народных бреднях нет смысла и значения…».
А вот что говорится в книге профессора Константина Платонова «Психология религии», изданной в 1963 году в СССР: «Мне приходилось беседовать со старым забайкальским охотником, который говорил: «Не знаю, есть ли на свете обезьяны, может, их и выдумали, а вот лешего я своими глазами видел, и не один раз».
19 октября – Фома – большая крома
Крома – это сусеки, закрома. И когда они «большие», то бишь заполненные житом, то-то радостно на душе у крестьянина!
Именно об эту пору дом у селянина – полная чаша. «На Фому всего вдосталь в дому». Жито убрано и частично уже в сусеке, остальное под крышей в риге своего часа ждет. Погреб, чулан и подпол овощами, ягодами и фруктами заполнены. Сенцо тоже в надежном месте (на сушилах, в сеннике или в придомном стогу припучёно). А вскорости Кузьминки (курятинкой угощаться будем), а там и зимняя Матрена (забой свиней и рогатого скота).
20 октября – Сергий зимний
«С Сергия начинается, а с Матрены (22 ноября) устанавливается зима» – сотни лет так жили, а ныне вон что-то иное творится…
Я же с утра обычно «оборонительными сооружениями» занимался, ну то бишь беззащитные садовые деревца самодельными щитами огораживал. От лесных разбойников (иного слова не подберу) – стервецов-зайчишек. Что бы им в лесу себе пропитание не изыскивать?! Там тебе и липки (шкурка-кожица у них мягонькая-мягонькая и сладенькая-сладенькая!), и молодой осинничек, а заприхотничилось – горьковато-терпкую рябинку погложи. Да и яблоньки лесные чем хуже садовых? Не-ет! Их, шельмецов, недуром в сад к прадедушке Толе тянет. А фигушки вам! Через штакетничек-то на мои яблоньки будете глазеть, как в зоопарке на зверушек малышня.
21 октября – Трифон и Пелагея
«С Трифона и Пелагеи всё холоднее и холоднее».
Такое вот на Руси этим святым подразделение учинили: «Трифон шубу чинит, Пелагея рукавички шьет». «Пришли холодеи Трифоны – куда по весне рукавицы запиханы?» Ищи-свищи их теперь – тю-тю они! А посему чуть ли не слезная просьба (холод, как и голод, не тетка!): «Бабушка Пелагея, сшей мне новые, да поскорее!).
22 октября – Яков
«Яков, брат Божий, крупицу (град, крупу) пошлет». Посмотрим…
А еще его древопильцем именовали. Что ж, с полей всё убрано, хлебушко на гумне: ждет своего часа в овинах. Так что самое время за пилку дров приняться. Благо во дворе никакая непогода не страшна. Пилят, пилят – взопреют и взалкают: ан сноха или дочка кисельку или кваску криночку принесут. То-то отрада!
Откровенно говоря, любили мы с братаном эту работенку. Ну, во-первых, не пыльно, а главное – не жарко, как во время сенокоса. А если и жарковато бывало, таская плахи, так эта жара очень приятная. А тишина-то, тишина какая, которую изредка пташечки только своим пиликаньем нарушают.
В этот же день, 22 октября, памятуется праведный Авраам, тот самый, что вельми удачно нажился на прелестях своей красавицы супруги Сары, причем дважды. Просто-напросто этот чтимый христианами праотец дважды по сути сутенерствовал своей женой в Египте, а затем и в Ханаане.
23 октября – Евлампий и Евлампия (Лампеи)
Приметливыми предками нашими еще издревле замечено: на Лампеи рога месяца кажут в ту сторону, откуда быть ветрам. Если на полночь (ну то бишь на север) — быть скорой зиме, снег ляжет посуху. Если на полдень (юг) – скорой зимы не жди: грязь да слякоть до самой Казанской (4 ноября). Осень снегом не умоется, в белый кафтан не нарядится.
«На Лампеи не посидишь на завалинке. Пришла пора катать (валять) валенки».
Валяние-катание сапог – рукомесло сугубо-сугубо штучное, и ценился он, валяла-катала, на уровне кузнеца. В нашем околотке славился дядя Сережа Гудалин. Господи, какие славные валеночки выходили из-под его рук, особенно чесаночки для аскульских модниц. Право слово, как игрушечки!
Существует легенда, что Петр Первый лечился от похмелья валенками, надетыми на босу ногу, и горячими щами. Это ничем не подтверждается, зато достоверно известно, что императрица Анна Иоанновна особым указом разрешила носить валенки своим фрейлинам. И немудрено – только так можно было избежать повальной простуды в сыром, плохо протопленном Зимнем дворце. Екатерина II, хоть и переехала в новый дворец, а с удовольствием носила валенки-то. Не удивлю, наверно, сообщив: Ленин ходил в валенках не только в сибирской ссылке, но и в Кремле.
Рубрика готовится по материалам Анатолия Мухортова (Солонецкого)
