Захар Шашкин – фейерверкер и кулак

Захар Арсеньевич (слева) на позиции в действующей армии в Первую мировую войну. Фото из семейного архива Шашкиных.

«Уроженец села Благовещенский Сускан Захар Арсеньевич Шашкин, 1889 г.р., участник Первой мировой войны, младший фейерверкер. Полный Георгиевский кавалер. Одна из наград – орден святого Георгия 3 степени №81862.

Раскулачен и осужден в 1930 году. Выслан на спецпоселение за пределы края. Реабилитирован в октябре 1991 года.

Умер в 1995 году. Похоронен в Самаре, перезахоронен в селе Верхний Сускан в 2015 году…»

Это информация о своём отце, предоставленная в школу и церковь В. Сускана его сыном, Валентином Шашкиным, уехавшим из села в Самару в 1930-е годы и скончавшимся через два месяца после того, как спустя 20 лет выполнил завещание отца похоронить его в родном селе.

В школе Верхнего Сускана, куда сын незадолго до смерти преподнёс в дар фото и материалы об отце, в музейном уголке текст: «В память о З.А. Шашкине… награждённом тремя Георгиевскими крестами и Георгиевской медалью».

Орденом сын назвал Георгиевский крест, которым был награждён его отец (об этом – дальше). Но это разные награды. Не точен Валентин Шашкин и в другом. Полный Георгиевский кавалер – это 4 креста. Четвёртым он имел в виду Георгиевскую медаль? Но это была отдельная награда, и тоже четырёх степеней. Ею награждали, когда солдат отличался, но «не дотягивал» до Георгия.

Вообще-то из В. Сускана в Первой мировой участвовали, по данным местного священника отца Владимира, 22 человека. Но только двоюродными братьями Михаилом и Захаром Шашкиными, пришедшими с войны с Георгиевскими крестами, как утверждал Валентин Шашкин, сельчане интересовались: «что там, Шашкины, из колодца, что ли, черпали кресты?».

И ещё. В списках ставро-польчан-участников Первой мировой войны, составленных по материалам Тольяттинского краеведческого музея Н. Лобановой, числится только один уроженец села В. Сускан – Иван Андреевич Шашкин (он есть и в церковном списке). В другом документе, составленном Н. Лобановой и Е. Краснослободцевым, уроженцами Благовещенского Сускана, Малого Сускана и просто Сускана числятся 5 человек и нет ни одного Шашкина. Ни в каких перечисленных здесь списках нет упомянутого Валентином Захаровичем Михаила Шашкина, а Захар Арсеньевич – только в церковном списке отца Владимира, составленного им по материалам интернета и воспоминаниям сельчан.

Когда его сын Валентин на склоне лет стал активно обращаться в разные инстанции, пропагандируя героико-трагическую биографию отца и мечтая о присвоении школе его имени, многие инстанции и земляки Шашкиных отнеслись к этому с осторожностью.

«Может быть, он ориентировался на 100-летие Первой мировой войны или вообще захотел укрепить свои родовые корни, – делится соображениями на сей счёт учитель русского языка и литературы Сусканской школы Татьяна Лопухова. – Когда Валентин Захарович приехал к нам, мы с ребятами стали интересоваться этой темой. Тогда-то он и привёз нам портреты отца и его родных, рукописную биографию отца и свою».

Сколько было Георгиев у З. Шашкина? Документально подтверждён только один. В 2011 году Валентин Захарович обратился в военно-исторический архив и ему сообщили, что 18 сентября 1915 года Великому князю Георгию Михайловичу были представлены списки награждённых нижних чинов. Под номером 78 в них указан «младший фейерверкер 7 батареи 3 дивизиона 10 Сибирской стрелковой артбригады Захар Арсеньев(ич) Шашкин, происходящий из Самарской губернии Ставропольского уезда и награждённый Георгиевским крестом 3 степени за № 81862». К ноябрю 1917 года эта бригада воевала на Румынском фронте.

Но дальше архив сообщал, что в тех наградных списках описание совершённых нижними чинами подвигов отсутствует.

Но и без подтверждения ясно, что, если 3 степень Георгия была, значит, Захар Шашкин был награждён и Георгием 4 степени. Такой существовал порядок награждения: с низшей – четвёртой степени, до высшей – первой. Во всём остальном приходится верить на слово его сыну. Возможно, отец рассказывал ему что-то, говорил и о наградах, что почему-то не вошло в воспоминания Валентина Захаровича. Остаётся только верить и его словам в другом варианте воспоминаний, оставленных в сельской церкви, что в Сускане было две семьи Шашкиных: братьев Арсения и Петра. Их сыновья Михаил и Захар – участники Первой мировой войны, вернулись с неё оба с Георгиевскими крестами, один с двумя, другой – с тремя. Опять «с тремя», но не четырьмя.

Но и возможно, с одним Георгием Захар Шашкин достоин нашей памяти и о нём следует рассказать.

Кулак (начало)

По-домашнему Захара звали Занюшкой. Рос он подвижным, но послушным и хорошо соображающим мальчиком. В трёхклассной церковной школе учился только на 5. И не чурался работы, в юности и зрелом возрасте отличаясь завидным трудолюбием. Был в работниках у зажиточного крестьянина, который занимался сезонной скупкой зерна. Юношей с осени и до весны нанимался бить шерсть в бригаду мастеров-валяльщиков валенок. Работа была пыльная, утомительная и тяжёлая, но прилично оплачиваемая: 3 рубля в неделю. Для жившей бедновато семьи Арсения Шашкина заработок Занюшки был неплохим подспорьем. Корова тогда стоила 10-14 рублей.

Женили Захара, когда ему едва исполнилось 18 лет. Назвал было нравившуюся ему девушку, но родители «посоветовали» другую. Жили Шашкины трудолюбиво, честно и скромно. В 1912-м у них родился сын, и в этом же году Захара призвали в армию.

Фейерверкер

Парня отправили служить в артиллерийскую часть в Благовещенск-на-Амуре, где уже через полгода его направили в школу младших командиров. Так Захар Шашкин стал младшим фейерверкером (это звание было только в артиллерии). Солдаты и офицеры уважали его за ум, находчивость и воинское старание. Мл. фейерверкер Шашкин был включён в команду по корректировке топографических карт. А однажды ему доверили подвести коня Великому князю Михаилу, прибывшему в часть инспектором. Тот даже руку пожал служивому.

Началась война. Воевал фейерверкер Шашкин наблюдателем. С помощью стереотрубы определял дислокацию супостата и расстояние до него, но не только: ещё от него зависели подбор снарядов и точность стрельбы пушками. Опасная и ответственная фронтовая работа, от которой зависели боевой успех и жизни солдат.

«Свои обязанности отец выполнял успешно, за что был награждён тремя Георгиевскими крестами и Георгиевской медалью», – утверждал Валентин Шашкин. Так что вполне возможно, что его отец действительно не единожды награждался. Но тогда кресты должны были сохраниться в семье. Где они сейчас?

Октябрьская революция застала Захара Шашкина на Турецком фронте. Офицеры покинули часть, а солдаты, пытаясь вернуться на родину, создали комитет спасения, куда вошёл и он. Добились, что за ними из Одессы пришёл корабль. На родине их посадили в поезд и отправили по домам.

Вернувшись в село, Захар на фронтовые сбережения купил дом и начал с нуля хозяйствовать самостоятельно. Но не тут-то было. Его призвали в Красную Армию. И как участника войны, имеющего богатый боевой опыт, назначили командиром артиллерийского взвода. Затем как нужного бойца революции хотели было послать учиться на высшие командные курсы, стали уговаривать вступить в партию, но Шашкин заартачился.

Кулак (продолжение)

Его демобилизовали. Наверное, как ненадёжного. Дома Захар занялся земледелием. Это было время, когда крестьян обирали продналогами, продотряды всюду искали и изымали зерно. Шашкин за ночь выкопал во дворе большую яму и зарыл в неё хлеб. Благодаря этому семье было на что продержаться в голодный 1921 год.

В нэповские времена Захар за счёт аренды увеличил свои посевные земли. Не бездельничал и зимой: валял сельчанам валенки. Хозяйство пошло в гору. Появились две лошади, коровы, с десяток овец. В 1928 году семья переехала в новый дом. И живности в хозяйстве прибавилось. Была жнейка, купленная на троих. Захар мечтал кого-то из сыновей послать учиться на врача или инженера. И для этого трудился не покладая рук. Содержал свою семью да ещё 10-летнюю девочку Дуняшу – родственницу из Узюково, появившуюся в семье в голодном 1921-м и оставшуюся на три года.

Но тут подоспела коллективизация. В Верхнем Сускане она началась, пишет Валентин Шашкин, с раскулачивания зажиточных семей. Таких оказалось две семьи братьев Ивашкиных. Их сослали, не пощадив и беременную женщину. Посадили на подводы и отправили восвояси. Потом по селу пошли слухи, что та женщина с ребёнком умерли где-то в дороге. А крепкого середняка Захара Шашкина стали агитировать вступить в колхоз, но он отказался. Его перестали приглашать на собрания и по рекомендации районного уполномоченного решили тоже раскулачить. Масла в огонь подлил и сосед: Шашкина давно надо было раскулачить, спать не даёт, стучит колодками. Колхозники так и порешили: подкулачник.

Выгнали из дома его семью, увели со двора лошадей, коров, овец. Захар поехал в Москву искать правду. В Генпрокуратуре, изучив его служебные документы и свидетельские показания сельчан, решили, что раскулачили Шашкина незаконно. Вернули дом, скот и всё имущество. Кроме одного коня, которого уже определили в работу как колхозного производителя.

Его продолжили агитировать вступить в колхоз и, вновь получив отказ, снова раскулачили. Теперь уже он стал «лишенцем», то есть человеком без гражданских прав. Боясь ареста, герой войны Шашкин тайком уехал в Самару, устроился на работу. Скоро освоил профессию слесаря-водопроводчика, получил комнату и перевёз семью из села. Зажили, но Захар был недоволен «этим недолговечным режимом» и нередко высказывался об этом.

Объективности ради следует сказать о документе из архива Валентина Шашкина, где городской архив Тольятти сообщил, что З.А. Шашкин в 1930 году был «лишён избирательных прав за применение наёмного труда в сельском хозяйстве. До революции имел посев 15 десятин, с 1922 года его хозяйство увеличилось за пределы трудового. Имел посев 25 га, с применением постоянных рабочих. Участник Чапанного восстания. В восстановлении в избирательных правах З.А. Шашкину отказано…». Рукой Валентина Захаровича на этом документе написано: «И всё здесь ложно».

В 1930-е годы раскулаченные лишенцы всё ещё преследовались. Решив не испытывать судьбу, Шашкин уехал с семьёй в Горьковскую область к сестре жены. Поступил на завод, жена стала работать на фабрике. (И вот здесь в воспоминаниях Валентина Захаровича есть важная для нас запись: «А сундучок с некоторыми необходимыми вещами и тремя Георгиевскими крестами (они серебряные) находился у односельчанина (называть фамилию не буду)».)

Но о нём снова вспомнили. В заводском отделе кадров предложили в 24 часа покинуть Горьковскую область. Он уехал в Куйбышев без семьи, но продолжал добиваться справедливости. Для этого переехал в Ставрополь и подал заявление о восстановлении в гражданских правах. Через год восстановили, но предупредили, чтобы и не заикался о возврате своего имущества, иначе «будет ещё хуже». Захар вернулся в Куйбышев…

Виктор Захаров