Губит людей не пиво…

Зашла в ларёк на нашей остановке – «Снегирь» называется. Он тут уже лет 15 стоит. Сидит печальная продавщица в окружении соков и сигарет, на полках – консервы, чай и прочая бакалея. Печаль её понятна – запретили на остановках пивом торговать, выручка ушла в минус, и дело идёт к тому, что «Снегирь» наш помрёт во цвете лет.

С одной стороны, оно вроде и хорошо: соблазна у народа будет меньше. Пить, предположим, разом не бросят, но, по крайней мере, идти за спиртным далеко придётся. А с другой стороны, мелкого предпринимателя, владельца ларька, банкротом делают.

Когда-то тех, кто желал открыть свой мини-магазинчик на остановках общественного транспорта, обязывали строить или облагораживать эти остановки. Владелец «Снегиря» выложил из красного кирпича и сам магазинчик, и здание павильона для пассажиров. За собственные деньги. Своё условие он выполнил, торговал в рамках закона слабыми алкогольными напитками и разным пивом. Ясный перец, что на одном пломбире и лимонаде навар не сделаешь. Теперь же – очередной запрет на продажу пива. «Снегирь» закроется, хозяин в убытке, трезвая публика ликует. А благоустроенная остановка останется городу на память.

Что поделаешь: начался очередной кураж в стране – с подачи Госдумы пошла во всю ширь борьба с пьянством и курением. Проходили мы это, знаем. Чем закончилось, тоже помним: трезвенников больше в стране не стало. Губит людей не пиво, а отношение власти к ним. Любой запрет у нас давно научились обходить. В 1985 году устроили в стране сухой закон – народ стал гнать самогонку, взялись за неё даже те, кто раньше этим не занимался. Пацанва увлеклась клеем «Момент» и одеколонами. Подняли цены на алкоголь – пьющий контингент потянулся в аптеку за спиртовыми настойками… А потому я склоняюсь к мысли, что очередная кампания по отрезвлению нации провалится, поскольку причин для того, чтобы запить, забухать, залить, гораздо больше (безработица, скудная зарплата, безнадёга, провинциальная бесперспективность), чем поводов для трезвой радости.

Галина Плотникова