Листая дембельский альбом
Так уж повелось на Руси: в канун Дня защитника Отечества достаем дембельские альбомы.
Сразу признаюсь: полноценного – огромного, вычурного, обтянутого плюшем – у меня нет, поскольку в непобедимой и легендарной служить не пришлось. Зато есть фотографии со сборов под Вольском, куда нас отправили после окончания военной кафедры. Вот, во всей строгости, принимаю присягу. А вот на привале, разбитом на заросшей душицей и зверобоем лесной поляне. Заканчивался июнь, и, честно говоря, такой гигантской клубники, как там, я в жизни больше не встречал. А тогда и не до нее было: вздремнуть бы хоть чуток, если не выспаться…
Наверное, не зря говорят: армия – школа жизни. Век живи – век учись. Мне, например, повезло с преподавателем начальной военной подготовки, майором Василием Егоровичем. Добродушный безобидный сердечник с комплекцией Винни-Пуха, которого злые мальчишечьи языки за глаза беззлобно и непонятно почему называли «Пиня», искренне огорчался, когда кто-то пропускал занятия. Обидеть его считалось грехом. И не напрасно. Ведь это он научил нас, не нюхавших пороха маменькиных сынков, разбирать-собирать калашникова на семь секунд быстрее норматива. Да и единственный за школьный курс НВП выезд на стрельбище тоже, видимо, не прошел даром даже для таких неисправимых очкариков, как я. Во всяком случае, на военных сборах я был чуть ли не единственным, ухитрившимся навзничь повалить все три движущиеся по линии горизонта фигуры условного супостата.
А еще помню военную кафедру. Особенно любили мы занятия полковника Джалилова, который, поговаривали, приходился племянником Мусе Джалилю – знаменитому татарскому поэту, национальному герою, погибшему в фашистских застенках. В отличие от большинства преподавателей «военки» этот офицер сохранил, видимо, признаки того, что называется породой. Во всяком случае, говорил на чистом литературном языке, умело сдабривая монотонную, усыпляющую прозу военной науки вполне приличными стихами. И что еще важно, он обладал чувством такта и меры, и даже анекдоты из его уст звучали не так пошло, как в исполнении других студенческих «полководцев».
На сборах заработал от своего же сержанта – отслужившего в свое время однокурсника Сереги Ластовского – сутки гауптвахты. За то, что прикорнул в караульном помещении. Не думая – не гадая, однако, обнулил наказание поступком, благодаря которому прославился на всю часть. Упившись, видимо, до чертиков, отбывавшие военные сборы взрослые мужики – «партизаны» решили под покровом ночи взломать армейский склад на моем маршруте, но не на того напали… Гордый содеянным, сдал злоумышленников Ластовскому, и тот, умудренный возрастом и опытом, отпустил восвояси и их, и меня.
И вот я думаю. Присягу принял. Стрелять вроде умею. Не белку в глаз, но все же если завтра потребуются такие, как я, запишите.
И поздравления я, как и все, принимаю. Должен же быть и у мужиков праздник.
Сергей Мельник
