Наталья Инюткина: Сердце не отключишь
Формальным поводом для этого интервью стало известие о присвоении Наталье Инюткиной звания «Почетный гражданин Ставропольского района». Чем не завязка для разговора?
– Наталья Геннадьевна, это решение было для вас неожиданным?
– Мне говорили, что ждет «сюрприз», но, честно сказать, о таком я и мечтать не могла. Я всегда считала, что почетный гражданин – это такое высокое звание, просто реально недосягаемое. Чтобы его получить, люди должны сделать что-то настолько значимое для каждого жителя Ставропольского района, что, услышав о присвоении звания почетного гражданина, они говорили: «Да, действительно, человек это заслужил». И когда предложили мою кандидатуру, я подумала: а как люди-то это воспримут? И была очень благодарна, когда узнала, что члены комиссии проголосовали за мою кандидатуру единогласно. Раньше, бывало, кто-то воздерживался, кто-то был против, и решение принималось большинством голосов. А за меня проголосовали все. И когда мне это сказали, я в душе немножко успокоилась…
– Не каждый сможет столько лет органично совмещать работу в школе и депутатскую деятельность.
– В самом деле, наряду со своей основной работой в школе я всегда занималась еще и общественной. Депутатом сельсовета я работала, что называется, с младых ногтей. И вот уже двадцать пять лет – районного. Общий депутатский стаж – 35 лет. Целая жизнь!..
– По сути, всю жизнь вы проработали в большерязанской школе. Мне представляется, вы должны помнить всех своих учеников.
– Да, конечно, могу рассказать о том, как у многих после школы сложилась жизнь. К примеру, вот два медалиста из последнего выпуска одиннадцатого класса (это было в 2011 году, затем средняя школа стала основной – девятилеткой). Илья Баннов окончил с красным дипломом Тольяттинский университет по специальности «прикладная математика и информатика», стал очень востребованным специалистом, работал во многих зарубежных странах, сейчас в командировке в Белоруссии. Саша Казаков учился в Самарском университете на эколога, потом переквалифицировался и сейчас в Москве – работает в крупном банке, имеющем непосредственное отношение к военной промышленности.
– Это медалисты, а если взять ребят «попроще»?
– И о них могу рассказать, только назовите фамилию – сразу вспомню…
– Вот вы сами сказали: тринадцать лет назад в вашей школе был последний выпуск 11-го класса, потом она стала основной. А в некоторых сельских поселениях вообще школы закрыли. В Кирилловке, к примеру. Детей возят учиться в другие села. Это нормально? Очень напоминает печальную историю, когда ликвидировали так называемые «неперспективные деревни».
– Что я хочу сказать… У нас ведь тоже есть подвоз – детей привозят из Малой Рязани и Брусян. А ведь дети разновозрастные, количество уроков разное, да еще и внеурочка есть. И получается, родители отдают своих детей практически на целый день. В чужое село, так скажем…
Я считаю, это неправильно.
В свое время, когда закрывали бахиловскую школу – делали филиалом Александровской, – вставал вопрос и о закрытии нашей большерязанской. Хотели возить детей учиться в Александровку, где планировалось создать что-то вроде межпоселенческого образовательного центра для нашего правобережного куста. И тогда я сказала: если это будет сделано – сразу ухожу. Объясню, почему. Во-первых, участок трассы М5 между нашими селами очень аварийно опасный, сколько было ДТП со смертельным исходом, – а ведь отвечать за подвоз буду я. И потом, представьте, каково будет нашим деткам в другом селе, в непривычном окружении? Там совершенно другая обстановка, другой социум. Да и зачем это, если в нашей школе собрался замечательный педагогический состав, есть учителя по всем предметам, мотивированные тем, чтобы дети сдали все предметы на «хорошо» и «отлично»…
– Дети не должны расти в интернате, как многие наши родители.
– Совершенно верно.
– Словом, вы категорически выступили против закрытия большерязанской школы?
– Ну да. И оттого что я все-таки была ярым противником такого решения, руководители района – и Александр Степанович Пучков, и Петр Гордеевич Валюс – согласились: ладно, пусть 10-11-е классы закрывают, а школа остается…
– Теперь о позитиве. Объявлено, что в 2025 году в стране заработает новый национальный проект «Технологическое обеспечение продовольственной безопасности». В рамках этого нацпроекта будут готовить кадры для сельского хозяйства, планируется создать агротехнологические классы в школах. Как вам эта перспектива?
– Поддерживаю. Тем более что такой опыт был. В свое время наши старшеклассники получали права тракториста, а на уроках труда дежурили в телятнике – выращивали телят. За это нам в школу давали молоко и другие продукты для столовой. Молочная каша на завтрак была бесплатной: по сути, дети стали сами зарабатывать…
Но знаете, что я скажу: в любом деле всё решают кадры. И здесь нужен человек, работающий в школе, которому самому интересно заниматься агрохозяйством, а значит, он сможет заинтересовать детей, мотивировать их. Ведь это действительно интересно!
И второй важный момент: нужно, чтобы поблизости было еще и какое-то хозяйство, где бы дети могли учиться и практиковаться. Главное, чтобы они наглядно видели результат труда. И понимать, что работа в поле приносит доход.
– Что это не «артель «Напрасный труд», как говорил мой отец, а реальное дело, которое может прокормить.
– Да! И тогда село не умрет, потому что будут расти свои специалисты. А кто-то, может, и создаст со временем свое хозяйство…
Хотя учебного плана по агроклассам нам пока не поступило, я уже обдумываю, как мы будем это делать. Тем более что сельхозпредприятия поблизости есть: птицефабрика, «Домашняя ферма» и «Волжские берега».
Агроклассы нужно создавать для чего? Чтобы дети умели, могли и хотели работать. Тем более что сегодня мы вновь отказываемся от неправильной практики оберегать детей от любого, даже вовсе не обременительного труда. А до недавнего времени даже дежурство по классу было только по согласованию с родителями.
– Вытереть доску – труд, конечно, «непосильный» …
– Теперь в школьную программу вернули предметы «Технический труд» и «Сельскохозяйственный труд» на пришкольном участке. Есть еще «Волонтерство» (раньше был «Общественно полезный труд). И главное, отныне разрешения родителей на это не нужно…
– И все же мне непонятно, может, вы знаете, как объяснить. С одной стороны, мы ликвидируем школы в малых поселениях, с другой – хотим вырастить кадры, которые бы работали на земле. У вас нет ощущения: левая рука не ведает, что делает правая?
– Знаете, вы абсолютно правы: одно лечим, другое калечим. Мы просто не доводим иногда начатое до конца, до логического завершения. А порой и вовсе не прослеживается логика. Вот сейчас, к примеру, в школе обязательно должны быть театр, хор, музей. У нас есть музей в селе…
– Причем буквально в ста метрах от школы – Музей истории сел Ставропольского района.
– С которым мы тесно сотрудничаем. Мы постоянно там! Мы с ними встречаемся, они мастер-классы, выставки организовывают… Тем не менее мы создали в школе музей. Да, у нас есть что показать, есть интересные экспонаты, фотографии, но зачем масло масляное делать?..
– Лучше сконцентрироваться на чем-то другом.
– Вот именно. Вот у нас есть спортивный клуб «Стальные медведи». Дети занимаются самбо, сумо, регби. Работать с нашими детьми любезно согласился Юрий Николаевич Сенкевич – тренер международного класса… Я опять про то, что в нашей маленькой школе замечательные кадры. А будут кадры – будет успех. Это касается и агроклассов, и всего…
– Возвращаясь к началу разговора… Вы возглавляете ставропольское собрание представителей. Районный уровень и сельский, наверное, несравнимы. И потом, здесь работа не только с законами, но и с людьми, которые голосуют за них. А депутаты – люди разные: наверняка кого-то приходится убеждать, разубеждать…
– Если коротко, мне помогают педагогический опыт и знание психологии. У меня же второе высшее в этой сфере (в 1995 году Наталья Геннадьевна окончила Самарский государственный педагогический университет по специальности «практический психолог в учреждениях народного образования». – Прим. ред.).
А вообще, должна признаться, непросто… Два года назад, когда меня попросили согласиться на это назначение, я поехала на собеседование в Самару, и там мне сказали: «Мы слышали, вы все принимаете близко к сердцу, а здесь все придется решать только разумом. Иногда надо будет повышать голос, иногда говорить твердое «нет». Вы готовы?»
– И как, удается «отключить» сердце?
– Не получается. Не знаю, к сожалению или к счастью…
Сергей Мельник
