«Здесь был Борис…»
Скажем честно: за последние столетия Ставропольский уезд-район первые лица государства своим вниманием баловали нечасто. Но, случалось, баловали. И настоящие, и будущие. И вокруг каждого такого случая – много мифов…
Сходил ли на волжский берег триста лет назад проплывавший наши места Петр I и его ли собственноручный автограф был на вершине Лысой горы – большой вопрос. А вот сошествие на ставропольскую пристань императора Александра I через сто лет после Петра Алексеевича подтверждено документально.
Если верить разного рода летописцам, на которых я ссылался (1963 год: По ленинским следам // «Ставрополь-на-Волге», 12 апреля 2022 г.), в селе Жигули и на Молодецком кургане побывал с товарищами по самарскому марксистскому кружку будущий «вождь мировой революции», а в ту пору обычный «кругосветчик» Владимир Ульянов.
В августе 1958-го, разрезав ленточку в машинном зале Куйбышевской ГЭС, васильевский колхоз «Путь Ленина» облагодетельствовал Никита Хрущев вместе с Леонидом Брежневым, который сменил его на посту генсека ЦК КПСС шесть лет спустя.
В апреле 1986-го в наши края приезжал Михаил Горбачев, но он был только в Тольятти (музейщики до сих пор показывают автограф, сделанный первым президентом СССР на альбоме с изображениями перспективных вазовских разработок: «Мое самое главное пожелание: ВАЗ должен стать законодателем в автостроении в мире»).
Знатоки местной истории добавят к тому списку еще Дмитрия Медведева, который заглянул на открытие первого в России офиса врача общей практики в Зеленовке – тогда еще в ранге первого вице-премьера. И действующего президента РФ Владимира Путина.
Ну и, конечно, самые-самые дотошные скажут: а вот тут круглая дата близится – двадцать пять лет назад, в июле 1997 года, ставропольчане встречали первого президента России Бориса Ельцина. Глава государства посетил в Хрящевке образцово-показательную ферму, о чем я вспоминал не так давно (см. «Случай Медведевых» // Ставрополь-на-Волге, 31 января 2020 г.).
Интересное было время, любопытный сюжет…
1997 год, страна на мели…
Все ходы, как говорится, записаны нашими коллегами («С приездом, Борис Николаевич!» // «Ставрополь-на-Волге», 22 июля 1997 г.). Вот переизбранный на второй срок президент, перенесший операцию на сердце и хорошо отдохнувший в Карелии, на вертолете перелетел из Курумоча в «Волжский утес». Вот запланировал встречу с министром обороны и поездку на Волжскую ГЭС им. Ленина (Жигулевской ее назвали в 2004 году) – для «анализа сложившейся здесь ситуации»…
Для тех, кто забыл: ситуация была аховая. Энергетики, как и вся страна, испытывали на тот момент затянувшийся чудовищный кризис неплатежей.
Сейчас многое подзабылось, но, опять же, не зря журналисты едят хлеб. Как раз в те времена я сделал интервью с директором ГЭС Алексеем Романовым, которое вышло в тольяттинском издании (Да будет свет… // «Презент», 16 сентября 1996 г.). Перечитываю – и самому не верится, как интересно жили.
Если коротко, работники некогда крупнейшей в мире гидроэлектростанции были доведены до отчаяния: предприятию на тот момент были должны 60 миллиардов рублей (примерно столько же – сама ГЭС), и платить зарплату работникам было нечем. Помните такое слово – «бартер»? Жизнь буквально заставляла людей, бесперебойно дающих стране свет и тепло, в условиях натурального обмена между предприятиями торговать женскими колготками. «Мы берем всем, – рассказывал Романов. – Колготок взяли на 480 миллионов, потом реализацией занимались. Торгуем стиральными порошками, мазутом, автомобилями, каучуком – я не знаю, чем не торгуем. А сейчас еще векселя пошли – так друг другу их и передаем. Иногда через неделю смотришь – твой вексель вернулся». Помню, как удивился оптимизму Алексея Александровича, его неиссякаемой вере в государственную мудрость (снова цитата): «За Романовым государство. Какое-никакое, а государство с его макроэкономикой. Конечно, в ней не грех что-то подправить. Неплатежи – напасть общероссийская. Механизма ликвидации неплатежей нет, а «уважаемое правительство» уже не первый месяц отмалчивается»…
Больно бил кризис неплатежей и по аграриям. Вот пример: в номере «Ставрополя-на-Волге», вышедшем в день приезда Бориса Ельцина в Хрящевку (с анонсом: «Борис Первый» сегодня, возможно, приедет в Хрящевку»), – передовица под заголовком «Накануне жатвы». Из текста мы узнаём, в частности, что большой хлеб, который грядет, возить с поля на элеваторы нечем: в специализированных автопредприятиях, работающих с сельхозпроизводителями района, «большинство машин стоит на приколе, так как нет средств для покупки запчастей, резины и «горючки». Все они сидят на мели – нет денег. Да и убрать бы еще умудриться: парк комбайнов за годы экономического кризиса как-то иссяк…
Но рыба еще была
Помните, как у Аркадия Райкина: «…а рыба в Волге была». Была она и в Сускане. И собственно рыбхоз «Сускан» в 1997-м еще не развалили. А потому и читаем в заметке про «Бориса Первого», что местные жители готовятся устроить дорогому гостю рыбалку на «ведёрных карпов» и накормить горячей ухой. Но главная достопримечательность на тот момент – фермерское хозяйство Медведева, которое восхитило бы, вероятно, самого Петра Великого, если б кто сумел запустить машину времени. И в самом деле, не диво ли дивное: 70 тщательно отобранных и поставленных из Голландии коров – высокоудойных голштинофризов «на этой ферме с крепкой кормовой базой и современным оборудованием, созданными на средства области и АвтоВАЗа, круглый год дают по 20-25 литров молока в день».
Здесь было что показать, и конечно, Ельцину показали всё в лучшем виде. Как написал в итоговой заметке о приезде президента редактор районки Борис Купцов, «дойка откормленных и ухоженных, словно невесты на выданье, «голландок» идет в стерильно чистом помещении на стерильно чистом оборудовании, под ласкающие утонченный коровий слух мелодии Баха». Продукция прямо с молокопровода поступала в расположенный там же сыроваренный цех…
Словом, полная идиллия. Но вспомните, опять же, какие были времена. На дворе всё еще пышным цветом цвела гласность, она диктовала журналистам свои законы. И конечно, коллеги воспользовались этим вполне.
«Мы рады, безусловно, тому, что он (президент Борис Ельцин. – Авт.) побывал в Хрящевке, осмотрел образцово-показательную ферму Медведева, – читаем в редакторской передовице от 27 июля. – Однако, кроме этой образцово-показательной, и в районе, и в области, и по всей России есть сотни и тысячи ферм, где обстановка совершенно другая. Там и гибнущий от бескормицы скот, и заброшенные помещения, и катастрофическое сокращение поголовья, так как заниматься животноводством нынче из-за дикого диспаритета цен стало делом убыточным, хозяйства просто-напросто разоряются.
Из-за крайней изношенности техники, отсутствия запчастей и горючего хозяйства могут не убрать нынешний богатый урожай, потерять значительную часть зерна.
Возможно, все эти горести и беды села известны президенту и ему не хотелось в ходе своего летнего отдыха видеть деревню в том неприглядном обличье, в котором она действительно сегодня пребывает. Или люди, которые окружают президента и определяют маршруты его поездок и встреч, сознательно выбирают только «образцово-показательные объекты».
Жаль, если это действительно так…»
Есть такая традиция…
Вы спросите: и что, после такого головы не полетели? Конечно, нет, ни один волос не упал с головы редактора. Конструктивная критика в те достопамятные времена, мягко говоря, не возбранялась. И я с удовольствием сослался на эту публикацию, когда – в конце прошлого года – защищал в Российской академии народного хозяйства и госслужбы при Президенте РФ итоговую выпускную работу, посвященную роли и месту муниципальных СМИ в системе управления территорией…
Печально другое: похоже, потемкинские деревни и столыпинские хутора – действительно наша не лучшая, но зато вековая традиция. Да не просто традиция – скрепа. В одной из давних публикаций (С хуторами, но без галстуков. Столыпин в Самаре // «Самарская газета», 13 августа 2010 г.), подготовленной к 100-летию приезда Петра Аркадьевича Столыпина в нашу губернию, я привел выдержки из мемуаров выдающегося земляка, почетного гражданина волжского Ставрополя и Самары, одного из последних министров земледелия в царском правительстве Александра Николаевича Наумова.
«Мне рассказывали, – вспоминает он (Наумов А.Н. Из уцелевших воспоминаний. 1868-1917 / Изд. А.К. Наумовой и О.А. Кусевицкой: В 2 кн. – Нью-Йорк, 1954-1955), – как в Симбирской губернии Столыпину, проезжавшему однажды по степной песчаной местности, пришлось вдруг натолкнуться на ряд нововыстроенных хуторов, около которых держался многоголовый разнообразный скот, наглядно говоривший о хозяйских достатках новоселов, и при виде этой картины, несообразной с голой, скудной окружавшей природой, повидавший немало подобных свежепостроенных бутафорских деревень по всей стране Столыпин не раз задавал своим спутникам риторический вопрос: «Не по потемкинскому ли способу создались все эти новенькие хутора?»
«Не обошлось без этого также и в Самарском уезде», куда потом повезли Столыпина, – пишет далее Наумов. Но на прямой вопрос премьера, что думает он сам по поводу всего увиденного благолепия, Александр Николаевич не ответил, сославшись на свою полную неосведомленность в этом деле. Хотя до него «доходили слухи о готовившейся инсценировке «хуторских достижений».
Кроме того, признается автор воспоминаний, он «не мог подводить своего ближайшего сословного сослуживца» – самарского уездного предводителя Александра Николаевича Толстого, сопровождавшего Столыпина в поездках по самарским весям в качестве председателя уездной землеустроительной комиссии. И тем самым, по сути, помог товарищу (между прочим, сводному брату будущего классика русской советской литературы Алексея Николаевича Толстого) сделать карьеру: в том же 1910 году его назначили на пост санкт-петербургского вице-губернатора.
В гражданскую войну граф Александр Толстой, офицер добровольческой армии Деникина, скончался в Таганроге от тифа, а Александр Наумов вынужден был эмигрировать и закончил жизнь в изгнании. «Кто знает, может, из-за таких вот «маленьких и невинных» хитростей и компромиссов (как в истории со столыпинскими хуторами) и случилось в итоге то, что иначе как «хождением по мукам» не назовешь», – подытожил я свою публикацию в «Самарской газете».
Сергей Мельник
