Год рождений
В 1963 году в Ставрополе построен уникальный трансформаторный корпус, открыт кинотеатр «Космос» – новый очаг культуры, имя которому дало само время, и… родился автор этой рубрики. Так и написано в «метрике».
26 октября 1963 года глава советского государства Никита Хрущев заявил, что СССР не будет соревноваться с США в том, кто первым высадит человека на Луну. Причина была проста: сразу три искусственных космических аппарата, отправленных на исследование единственного спутника Земли, были по разным причинам потеряны. Военные давно предлагали передать лунную программу в их ведение, но Никита Сергеевич принял другое решение. На сей раз очень даже разумное: было чем заняться и на земле.
Конечно, сам я, рожденный как раз в 1963-м, знаю о том, какой он был, лишь по разного рода письменам и кадрам хроник, да еще из рассказов людей постарше. А им 1963-й запомнился дефицитом хлеба – и практически синхронным полетом Быковского и Терешковой, безудержным ростом советской партийной бюрократии – и международным триумфом любимого советским народом вратаря Льва Яшина.
Цены на мясо и молочные продукты подскочили раньше, летом 1962-го, что вызвало волну народного недовольства. А к осени 1963 года, как раз на 10-летие правления Никиты Хрущева, из магазинов исчез хлеб. Везде, кроме Москвы.
В Ставрополе, как вспоминала мама, мясо «обитало» только втридорога на рынке – не по зарплатам молодых инженеров, а добыть молока было сущей проблемой. Хлеб — по карточкам, но был; не сравнить с голодным 1947-м. К тому же мои родители, выросшие в отдаленных уголках Сибири, были приучены стойко переносить тяготы и лишения. И даже рады тому, что, распределившись с дипломами выпускников Новосибирского электротехникума на Ставропольский завод ртутных выпрямителей, могли себе многое позволить. Благодаря таким вот градообразующим заводам в растущем как на дрожжах городе на Волге хотя бы давали квартиры и садики.
Они вообще никогда не жаловались на жизнь, хотя та их (особенно отца, выросшего в семье репрессированных в ссылке) не баловала, и не считали себя неудачниками. Мало того, укоренившись в Ставрополе-Тольятти, перетянули в перспективный город половину родни и друзей детства. Всем нашлась и работа, и крыша над головой.
После общежитий и съемных квартир однокомнатная панельная хрущевка на Ленинградской, со всеми удобствами и с балконом, казалась родителям сущим раем. А мне тем более – ведь это был мой отчий дом. К тому же у нее были определенные преимущества: последняя по нумерации угловая квартира на пятом этаже имела окна в две стороны – во двор и на улицу.
На улице, правда, любоваться было сначала особо нечем – пустырь и помойка. Но вскоре, в 1967-м – в год 50-летия Октябрьской революции, вид за окном изменился: противоположную сторону улицы застроили. На первом плане вырос Дом культуры, который нынче занимает театр «Колесо». В комплексе со зданием ДК на месте свалки соорудили фонтан, где мы, дети из соседних дворов, спасались от летней жары: плескались, ловили жуков-плавунцов и пускали кораблики.
В нашем доме жили только «заводские». Дворовые друзья, разумеется, – дети заводчан с электротехнического.
Жили, как теперь принято говорить, бедно, но дружно, поскольку в материальном плане все были примерно равны.
Выбора особого не было, квадратные метры обставляли тем, что было. Мебель использовали для зонирования. Так, родительский шифоньер, который перегораживал комнату на Ленинградской, после двух переездов до последних дней верой и правдой служил родителям, поскольку по вместимости ему просто не было равных. А коврик с оленями, который в начале 1960-х висел чуть ли не в каждой советской квартире, украшает сегодня стену моего деревенского дома. Именно под этим ярким и невыгораемым (вот ведь как делали – на века) ковриком сделана без малого щестьдесят лет назад моя первая фотография, и конечно, не было предела моему счастью, когда он отыскался в маминых «закромах».
Не все, наверное, жили на скромную зарплату, но чванства «ближних» не помню. Скорее, наоборот – кичиться считалось неприличным. В соседнем доме жил добрый водитель солидной черной «Чайки», который в рабочее время возил шефа (я, естественно, даже не интересовался, кого именно), а вечерами набивал салон ребятишками и катал вокруг квартала. Катал и меня – как такое не запомнить!
В нашем дворе, как и во многих других, был каток. Была и летняя эстрада, где время от времени что-то происходило. Иногда даже мы, ребятишки, пробовали себя в роли участников «театральных» постановок, срывая «долгие продолжительные аплодисменты» (как писали в газетах того времени по поводу речей генсеков и прочих членов политбюро) родителей и бабушек-дедушек.
С хлебом и молоком (разливным – за ним детей посылали с бидончиками) со временем наладилось. Из лакомств – ромовая баба в магазине за углом: настоящая (потом таких не встречал), пропитанная до основания пирамидки, с белой сладкой шапочкой «на голове». Или кекс, изюма в который не жалели.
До четырех-пяти лет я был верен, что в городе лишь один промышленный гигант – тольяттинский электротехнический (так переназвали бывший СЗРВ). Завод, на котором работали родители, постоянно, что называется, не сходил с языка, и у меня было полное ощущение, что вокруг него, родного, собственно, и крутится-вертится вся жизнь в городе. Да что в городе – во всем мире! Так, наверное, казалось и детям работников других предприятий, которые строились вместе с ним: химзавода, азотно-тукового, СК. Потом, когда отец перешел на работу в управление «Волгоэлектромонтаж» на должность начальника участка, я узнал, что в Тольятти будет еще и ВАЗ. На глазах рос главный корпус автозавода, где трудились и электромонтажники. А еще позже оказалось, что в стране есть не только Тольятти, но и Набережные Челны: отцовский участок закрепили за заводом двигателей. Так мы и познавали географию страны.
Садик тоже был заводской. И здесь все, что называется, ели из одного котла, без разделения на простых и крутых, начальнических отпрысков и детей рабочих. В нашей группе, например, была дочь главного инженера завода Германа Подейко. По долгу службы Герман Владиславович часто бывал за границей, и, помню, однажды пришел в садик и запросто рассказал о том, как пересекал экватор.
На заводе Подейко, некогда самый молодой главный энергетик одного из строительных районов на сооружении Куйбышевской ГЭС, трудился с начала его сооружения. При нем создавались первые ставропольские ртутные выпрямители, которыми оснащалась высоковольтная ЛЭП Волгоград – Донбасс, открытая в октябре 1962 года.
Близко я познакомился с ним в 2005 году, когда готовил к изданию книгу к 50-летию предприятия (Витки «Трансформатора» / под общ. ред. С.Г. Мельника. – Тольятти: ИД «Инфо-Пресс», 2006). Проект, о котором я, признаться, и не мечтал, состоялся во многом благодаря ему. А еще легендарному, на протяжении десятков лет, директору электротехнического завода, почетному гражданину города Тольятти Юрию Михайловичу Резову, чье имя я также слышал от родителей с пеленок и с которым наконец познакомился.
Так что я успел застать живыми и еще полными сил людей, творивших нашу историю.
—-
Рождение трансформатора («За коммунизм», 3 марта 1963 г.)
70 тысяч квадратных метров — семь гектаров под одной крышей — уже одно это дает представление о размерах трансформаторного корпуса завода ртутных выпрямителей.
Но только увидев его собственными глазами, можно понять подлинную красоту девяти взметнувшихся над площадкой широких пролетов. Впервые в практике нашего строительства весь огромный корпус смонтирован полностью из сборного железобетона…
В конце пролета высится только что законченный сборкой агрегат. На его сером корпусе небольшая табличка: «Ставропольский завод ртутных выпрямителей. Трансформатор масляный грозоупорный №1». Одного такого трансформатора достаточно для освещения города, как Ставрополь, с населением 100-120 тысяч человек…
—-
«Космос» на орбите («За коммунизм», 9 июня 1963 г.)
«Ее еще нет, этой улицы в 36 квартале Ставрополя, но название уже есть — Садовое кольцо (с 1968 года – улица Гагарина. – Авт.).
На городской перспективе завтрашнюю улицу замкнуло новое здание — широкоэкранный красавец кинотеатр «Космос», прекрасный подарок строителей и инженеров-архитекторов нашему молодому городу.
В минувшую пятницу в пятом часу вечера к кинотеатру потянулись людские толпы.
Трудящиеся шли чествовать новорожденного и его родителей — строителей…
Строительство «Космоса» поистине стало участком особой заботы. Это и понятно — ведь новый кинотеатр — еще одна ударная сила нашего идеологического фронта…
В заключение перед собравшимися были продемонстрированы широкоэкранные киножурналы и новый художественный фильм «Цепная реакция».
—-
1963-й
3 марта – как сообщила газета «За коммунизм», на Ставропольском заводе ртутных выпрямителей, в еще недостроенном трансформаторном корпусе, собран первый силовой трансформатор мощностью 5600 кВА.
12 апреля – завершено перекрытие центрального пролета трансформаторного корпуса завода ртутных выпрямителей.
7 июня – в Ставрополе открыт кинотеатр «Космос».
10 июня – у склона Молодецкого кургана, спасая товарищей, погибла группа туристов: Юрий Захаров (руководитель группы, инженер «Волгоцеммаша»), Юрий Колонов, Геннадий Яковлев и Николай Корнильцев. Как дань их памяти рождается новая тольяттинская традиция – «Захаровский слет».
14 июня – старт космического корабля «Восток-5» с Валерием Быковским на борту.
15 июля – приезд в Ставрополь секретаря ЦК КПСС Петра Демичева. Побывал на строительстве химического завода и СК, в новом трансформаторном корпусе завода ртутных выпрямителей, посетил Волжскую ГЭС имени В.И. Ленина.
16 июня – стартовал «Восток-6» с Валентиной Терешковой.
12 сентября – рудно-термическая печь Куйбышевского химического завода выдала первый фосфор.
17 сентября – получены первые тонны фосфорной кислоты.
